Под знаком незаконнорождённых

«Под знаком незаконнорождённых» (англ. Bend Sinister) — второй английский роман В. В. Набокова (и первый, созданный в США), написанный в 1947 году. В предисловии к роману (издание 1963 года) Набоков пояснил, что «выбор этого названия был попыткой создать представление о силуэте, изломанном отражением, об искажении в зеркале бытия, о сбившейся с пути жизни, о зловеще левеющем мире». Мудрено по- набоковски, а на самом деле роман написанный в первой половине ХХ века о праве личности быть личностью, свободно выражать свою волю и быть просто счастливым в кругу родных, близких по духу тебе людей, не находиться под чьей-то волей, «желающей тебе добра». Поспорьте со мной, если это не актуально и по сей день.

События романа происходят в условной стране — Синистербаде, где только что в результате революции установился диктаторский, полицейский режим. Его идеология основывается на теории эквилизма (от англ. to equalize — уравнивать). Говорят в стране на языке, представляющем собой, по выражению В. Набокова, «дворняжичью помесь славянских языков с германскими». Главный герой —философ Адам Круг волей судьбы оказывается бывшим одноклассником Правителя Падука, которого в школьные годы обзывали жабой и всячески притесняли. Но Падук дождался своего звёздного часа. Когда в моду вошло развитие у школьников «общественно-политического сознания», он учредил Партию Среднего Человека. И на идеологии эквилизма пришел к власти. Власти, которой не нужна наука, образование, культура. Нужна серая, тупая, управляемая масса.

Чтобы Университет смог, хоть как-то работать, его преподаватели должны подписать письмо, удостоверяющее их верность Правителю Падуку. Преподаватели — кто с большей, кто с меньшей охотой — письмо подписывают. Круг ограничивается тем, что ставит в своём экземпляре недостающую запятую. Ни на какие уговоры он не поддаётся. «За исключением юридических документов,- отвечает Круг, да и то еще не всяких, я никогда не подписывал и впредь не стану подписывать ничего, не мною написанного»

И тогда несуразная орава, сбившаяся вокруг Правителя, начинает охоту на близких и родных опального философа.

И неизвестно, что является большей мукой, страдать самому, или видеть страдания близких людей. И когда выясняется, что маленького сына Давида (якобы по недоразумению) отправили в Санаторий для ненормальных детей. И там перед Кругом прокручивают свежие кадры санаторной съёмки: вот медсестра провожает Давида до мраморной лестницы, вот мальчик спускается в сад... «Какая радость для малыша, — объявила надпись, — гулять одному среди ночи». Лента обрывается, и Круг понимает, что произошло: в этом заведении, как и во всей стране, поощряется дух коллективизма, поэтому стаю взрослых пациентов (с «преувеличенной потребностью мучить, терзать и проч.») напускают на ребёнка, как на дичь... Круга подводят к убитому сыну — на голове мальчика золотисто-пурпурный тюрбан, лицо умело раскрашено и припудрено. «Ваш ребёнок получит самые пышные похороны», — утешают отца. Кругу даже предлагается (в качестве компенсации) лично убить виновных. В ответ философ грубо посылает их на... У него хватает мужества не изменить своего решения. Просто ни он сам и никто не понимает, что гордость страны— философ Адам Круг сошёл с ума и вопросы жизни и смерти утратили для него своё обычное значение. И мы понимаем что «главной темой ...является... биение любящего сердца Круга, мука напряженной нежности, терзающая его, — и именно ради страниц, посвященных Давиду и его отцу, была написана эта книга, ради них и стоит ее прочитать».

Закрывая роман, невольно думаешь — как-то не очень хочется такой ценой обретать право иметь Право. Может стоит подумать и создать Партию Чуток Выше Среднего Обывателя. ПЧВСО — нет, не звучит. А может Партию Думающего Человека. (ПаДуЧе — звучно вполне). И не подписывать ничего не твоей рукой написанного вместе с героем Набокова.